[silver14]

Пока медитировала на ост к Дому, не смогла удержаться и накатала зарисовку. Фики пишу раз в столетие, так что оно посредственно, мягко говоря, но сердцу хочется, а ничего нет. Приходится самим х))

...

– Что ты тут делаешь?
Робкий самурай вздрогнул, распахивая глаза. Он со страхом посмотрел вверх, ожидая увидеть какое угодно чудовище из детских сказок, возможно принять сражение, или скрыться с поля боя, но перед ним оказался лишь Яичи-доно.
– Лишь Яичи-доно? – С едва уловимым презрением откликнулся мужчина в розоватом кимоно. К сожалению, насмешку в его голосе уловить было не так сложно. Масаноске понял, что мысли опять вырвались наружу, видимо не желая заканчивать свой век невысказанными. Он знал, что язык ему не друг, знал и то, что внятного оправдания не сможет придумать всё по той же причине. Ронину оставалось лишь виновато отвести взгляд.
Яичи вздохнул. Иногда ему было жаль незадачливого самурая. Лишь иногда, а в остальное время главу Пятилистника вполне забавляли и вечно виноватый вид Масаноске, и его манера говорить, и походка, и… Яичи отвернулся от всё еще мучающегося ронина и вздохнул. Слишком много «и».
– Так что ты тут делаешь?
– Яичи-доно, я… Я шёл к Умезо-доно, чтобы… и… – Масаноске замялся, всё еще не решаясь поднять на собеседника взгляд.
– И решил перекусить по дороге? И заснул? – Уже снисходительнее произнес Яичи, опасаясь, как бы ронин не упал в обморок от смущения прямо посреди улицы.
– А, д-да. Да. – Акицу будто бы впервые замечает в своих руках чашечку с чаем. И наконец поднимает взгляд, только для того, чтобы проследить, как Яичи садится рядом с ним. На лице Яичи то тает, то рождается полуулыбка, обращенная в никуда, в редких прохожих, в сероватое небо, куда угодно, но не к самураю. Яичи очень старается, чтобы всё было именно так, и никак иначе. Ведь если хоть капля этой улыбки, пусть и не слишком честной, попадёт на Масаноске, главе Пятилистника опять придётся лицезреть легкий румянец и судорожные вздохи. А это было уже не так забавно. Да и в общем ситуацию трудно было назвать уж очень забавной, особенно в последнее время. Самурай был робок, проницателен, занимателен, и… Опять «и». Яичи пожалел, что не может просто так взять и уйти. Он опять вздохнул. Вот уж правда, с Масой не соскучишься, он всегда был где-то рядом, словно недавно взятый в дом пёс, еще не вполне обжившийся, но уже требующий к себе внимания.

Стояла осень, но было еще солнечно и довольно тепло. Деловитый воробушек искал крошки около закусочной, земля была устлана ковром из мертвых, но ярких листьев, издали слышался смех женщин и разговоры мужчин. Яичи чуть потянулся, поворачивая голову к ронину.
– Маса…
– Д-да, Яичи-доно? – Теперь, когда прошло немного времени, Масаноске успокоился, хотя бы внешне, и хоть в голосе всё еще слышались нотки неуверенности, он был вполне готов ответить на любой вопрос мужчины.
– Хочешь данго?
Ронин промямлил что-то, и Яичи оставалось лишь заказать парочку. Когда девушка, улыбаясь, поставила на скамейку тарелку с лакомством, Яичи помедлил, наблюдая за самураем. Тот, разумеется, смущался и видимо собирался с духом, что тут же заставило мужчину в розоватом кимоно криво усмехнуться. Но он всё еще молчал, предпочитая помучить ронина еще чуть-чуть.
– Я-яичи-доно? Почему вы не берёте данго?
– Почему? – предводитель похитителей ловко взял палочку и помахал перед носом самурая. – Может, мне не хочется. Ешь ты. Давай, бери, Маса.
Ронин послушался. Конечно послушался, ведь он наверняка еще не видел завтрака, а обед был где-то далеко в прошлом. Яичи наблюдал за самураем и думал, что хороший хозяин обязательно накормит своего пса первым. И лишь потом отведает данго сам.